Недавно Левада-Центр опубликовал результаты опроса, проведенного по репрезентативной всероссийской выборке городского и сельского населения России. Некоторые результаты этого опроса приведены в 2-х нижеследующих таблицах.
Знаете ли вы, что с весны прошлого года в России появилось почти 50 новых партий?

   Янв.13
 да, внимательно слежу за этим  5%
 да, что-то слышал(а) об этом  39%
 нет, ничего не слышал(а) об этом  56%


На ближайших выборах вы бы предпочли проголосовать за одну из старых партий или за какую-то новую партию?

   Янв.13
 За старую (ЕР, СР, КПРФ, ЛДПР, Яблоко, Патриоты России, Правое дело)  61%
 За новую  5%
 затрудняюсь ответить  34%


Опрос проведен 18-21 января 2013 года среди 1600 человек в возрасте 18 лет и старше в 130 населенных пунктах 45 регионов страны. Распределение ответов приводится в процентах от общего числа опрошенных. Статистическая погрешность данных этих исследований не превышает 3,4%.

Какие мысли навевают цифры этого обследования? Думаю, политическим активистам среди российских христиан и особенно протестантов будет совсем небезынтересно ознакомиться с результатами данного опроса. Ознакомиться, чтобы представлять себе возможные трудности избранного ими пути по созданию новых «христианских» партий.

Прежде всего, встает вопрос об электоральной базе такой партии. Вышеприведенные таблицы дают некоторое представление о чрезмерной узости такой базы. Но существуют и другие ограничения. Верхним, теоретическим пределом базы любой христианской партии в контексте российской действительности может служить номинальная численность членов церквей. При этом надо уменьшить этот предел на число верующих, которые в принципе отвергают любое свое участие во всех политических выборах, затем их надо уменьшить (в несколько раз) на тех, кто по своим политическим симпатиям не может одобрить предлагаемую церковью или данной «христианской партией» кандидатуру. В итоге мы получаем, оценочно, менее 0,1% всего российского электората (если допустить, что все российские протестанту захотят объединиться в такой партии). Опять же, это — в лучшем случае, потому что, если учесть открытую конкурентную политическую борьбу за симпатии избирателей, то гипотетические религиозные партии России не обладают ни политическим потенциалом, ни опытом, ни знаниями, ни лидерами соответствующего уровня. Это справедливо как на общенациональном, так региональном и местном уровнях.

В странах с большим историческим опытом свободных выборов все эти и другие проблемы уже давно определены, а сами модели политического поведения всех участников электоральных состязаний четко обозначены. Партия выходит на выборы только в том случае, если у нее есть шансы набрать, как минимум, 5-10% всех голосов. Если же речь идет о христианских партиях, то в условиях, когда политическая повестка практически всех выборов определяется сугубо светскими, а то и либеральными и даже прямо антихристианскими предвыборными программами, призывами, проектами, среди верующих наиболее типичной моделью избирательного поведения является абсентеизм, то есть прямое уклонение от выборов. Поэтому не удивительно, что сегодня в Европе и Америке, где численность христиан превышает половину всего населения, нет ни одной общенациональной христианской партии. Пусть даже речь идет о номинальных христианах, поскольку только они могут быть заинтересованы в такой повестке выборов и проявлять избирательную активность. Пример с христианскими демократами здесь не подходит, поскольку объединяющим фактором здесь служат не единые духовные или даже просто нравственные ценности группы верующих, а общая культурологическая традиция людей, одни из которых могут быть глубоко верующими, другие — церковно-религиозными традиционалистами, третьи – номинальными христианами, четвертые – совсем неверующими. Иными словами, как показывает уже очень продолжительный опыт, название партии не имеет ничего общего с реальными христианскими ценностями.

В России, несмотря на ее демократическую молодость, уже имеется определенный опыт создания политических христианских партий. Но даже на волне небывалого политического подъема начала 90-х годов успехи этих партий (в основном, про-православных) были, мягко говоря, очень скромными, а их лидерам: Александру Огородникову, Виктору Аксючицу, Виталию Савицкому, Александру Чуеву, Александру Семченко и другим никогда не удавалось избираться по избирательным спискам своих партий. Наконец, в России партии вообще не могут быть созданы на конфессиональной основе или вероучении какой-либо церкви, поскольку по действующему законодательству, запрещено создание партий по религиозному принципу.

Вообще, все настолько очевидно и прозрачно, что об этом не стоило и говорить, а тем более повторять. Сегодня о христианской партии в России не может быть и речи. Но суета партстроительства, поднятая некоторыми неугомонными лидерами из протестантских церквей, никак не уляжется. Что может возникнуть в результате этой суеты, не совсем понятно, если не партия — то что? Самый вероятный вариант – это создание суррогата политической партии, формально и по существу не христианской и не религиозной, но имеющей целью мобилизовать фантомные, нереальные электоральные ресурсы церквей, миссий и общин, а затем продавать эти ресурсы реальным политическим игрокам – крупным партиям и блокам. Продавать – значить дать обещание, что определенное число избирателей из церквей проголосуют на выборах за эту партию.

Это — обычная для Запада стратегия на рынке политических услуг, которая постепенно приходит и в Россию. Такие активисты-лидеры имеют шанс в качестве платы за такие услуги получать не только имиджевый, репутационный (его еще называют символический) капитал в виде публичной известности, но даже, если очень повезет, войти в список кандидатов в депутаты от основной партии, которая и покупает эти услуги. Если не удастся найти покупателя на эти несуществующие электоральные ресурсы, то можно претендовать на место в политической тусовке на разных этажах политической системы, начиная от элементарного присутствия на информационном поле общероссийских СМИ – до вхождения в различные околовластные (президентские, парламентские и пр.) общественные советы и структуры. А это для многих таких активистов может становиться самоцелью всей этой суеты. В любом случае, все это довольно далеко не только от христианской, но даже от общепринятой мирской этики.

Что касается тех громких целей, под которые эти лидеры проводят мероприятия своего партстроительства среди евангельских церквей, то против них никто возражать не собирается: защита прав и интересов верующих, создание благоприятного общественного климата вокруг церквей, налаживание координации и сотрудничества как между верующими и неверующими гражданами общества, так и среди христиан разных конфессий по вопросам личной и общественной нравственности. Все это чудесно.Однако сомнительно, что создание христианских партий поможет в решении этих задач, Для этих целей существует другой формат объединения, может и не такой привлекательный с точки зрения публичности и известности, как партии, но гораздо более адресный и действенный по своим конкретным результатам. Речь идет об общественном объединении христианских церквей и миссий (типа НКО), принадлежащих к различным конфессиям, для проведения различного рода служений: социальные, нравственные, гражданские.

В настоящее время некоторые союзы и объединения церквей имеют похожие организации, но в рамках всего евангельского движения такое скоординированное служение отсутствует. Главная причина – общероссийский дефицит социального капитала: межличностного доверия, готовности к сотрудничеству и взаимодействию, способности адаптироваться к новым вызовам времени, нести ответственность за принятые решения и их результаты. Другими словами причины здесь не внутрицерковные или конфессиональные, а системные и культурологические. Именно из-за нехватки социального капитала до сих пор не идут многие проекты по консолидации и интеграции церквей, их служений, совместных проектов даже внутри протестантских конфессий. Например, союзы баптистов и пятидесятников за последние два десятилетия пережили не один раскол, но не было ни одного случая добровольного объединения. То же характерно для лютеран и новых течений протестантских церквей в России: методистов, пресвитериан и других.

Бессильными и бесплодными выглядят сегодня немногочисленные организации, призванные координировать и объединять различные служения протестантских церквей. Например, Всероссийское Содружество Евангельских Христиан – ВСЕХ, несмотря на продолжительные волевые усилия Александра Семченко — главного спонсора и инициатора этого проекта, остается искусственной и бесплодной конструкцией. Таким же невыразительным и непродуктивным выглядит Общественный Совет, призванный координировать объединительные усилия среди баптистских церквей.

Думаю, до самих христианских партий дело вообще не дойдет. Либо эти политические новоделы типа «партии 10 заповедей» сразу станут структурами, полностью мирскими и отделенными от христианства, либо новые объединения будут светскими по своим сущностным признакам, то есть по главным целям и задачам, по методам управления и даже по своему составу, несмотря на всю возможную словесную маскировочную фразеологию. Кроме того, можно с уверенностью допустить, что большая часть таких проектов обречена на неудачу даже по сугубо организационно-техническим причинам. Ну а если некоторые формирования все же выживут, их, несомненно, очень скоро оседлают люди ничего общего не имеющие с христианскими ценностями и нормами поведения, но поднаторевшие в жесткой конкурентной борьбе за власть. Напомним, согласно определению, приводимому в Википедии, политическая партия – стабильная иерархическая политическая организация, объединяющая лиц с общими интересами и идеалами, ставящая перед собой цель завоевания политической власти или участие в ней по правилам и нормам ничего общего не имеющих с евангельскими стандартами.

Что касается самой идеи воздействия евангельских ценностей, в том числе нравственных, на российское общество, то думаю, что для начала стоило бы энергию строителей новых партий и политических движений и других координирующих и интегрирующих деятельность евангельских христиан перенаправить на формирование общественных организаций из числа активных верующих, накопление созидательного потенциала сотрудничества и взаимодействия на уровне отдельных протестантских конфессий, а затем перейти к созданию межконфессиональных объединений евангельских христиан по социальному, нравственному и гражданскому служению.

В любом случае здесь потребуются не воля, интерес и деньги одного или нескольких инициаторов и лидеров, а доверие, чувство взаимной надежности и взаимной ответственности всех участников. Генератором таких качеств должна стать сама Евангельская Церковь как воспитатель и путеводитель в процессе небыстрого, но последовательного преображения членов своих общин в образ и подобие Христа.

Зайченко А.С.
14.02.2013 
Газета Протестант.ру


Возможна ли в России православная партия?

11 января 2012 года прот. Всеволод Чаплин инициировал общественную дискуссию на тему, нужна ли и возможна ли в России христианская (или православная) политическая партия, в названии которой не будет указания на конфессиональность.

Ссылаясь на «Основы социальной концепции» Русской Церкви, прот. Всеволод Чаплин заключил, что «со стороны Церкви нет препятствий к созданию упомянутых партий», хотя Церковь не сможет активно их поддерживать и не сможет благословить. 

Посыл был принят, в дискуссию включились церковные деятели и журналисты.

Протодиакон Андрей Кураев считает, что «может быть создано несколько "православных" партий, то есть партий, отстаивающих христианские ценности», они «не должны говорить от имени Церкви, зато напомнят лишний раз, что Церковь - это не только священники, но прежде всего миряне, сам церковный народ». При этом он убежден, что «внутри Церкви прежде  возрождения политической жизни, прежде, чем влиять на политику на общегосударственном уровне,  должно быть возрождение жизни общинной». 

Валерий Отставных и вовсе убежден, что предложение прот. Всеволода «априори противоречиво и опасно», поскольку, во-первых, предполагает создание структуры, которая не получит благословения, а, во-вторых, спровоцирует создание партий «других традиционных религий, конфессий (а также тоталитарных сект и культов): исламских, адвентистских, неопротестантских, неоязыческих, ньюэйджерских и т.д.».

По мнению социолога Бориса Дубина, развернувшаяся дискуссия может быть связана с тем, что «Церковь продолжает увеличивать свое влияние на общественную жизнь, в частности, на политическую». Он считает, правда, что эти «амбиции не будут иметь реальные последствия в виде социальных действий и движений», все это не более, чем «знаки того, что РПЦ не хочет оставаться в тени политики и стремится утвердить свое влияние на всех этажах социума и власти, местной и федеральной». 

Журналист Борис Клин напоминает, что «у самой РПЦ нет сегодня никакой ясной политической позиции», зато есть «и либералы-западники, и монархисты, и коммунисты, и нацисты», которые «с трудом друг друга терпят в храмах».  В том числе по этом причинам создание православной партии вряд ли возможно.

17 и 18 января 2012 года были опубликованы мнения московского духовенства по этому вопросу. 

Протоиерей храма Космы и Дамиана в Шубине Александр Кузин не поддерживает «идею создания религиозной партии»,  но убежден, что «Церковь должна иметь свои представительства во всех органах власти» и «стать влиятельной структурой в политике и в общественной жизни». 

Священник Предтеченского храма в Сокольниках прот. Олег Стеняев называет партии «мировоззренческой сектой» и не понимает, «как верующие люди могут состоять в таком искусственном образовании». Он предлагает «возродить выборы по сословным и земским принципам», что позволило бы «сословию духовенства иметь своих представителей на самых разных уровнях».

Священник храма Иоанна Кронштадтского в Жулебине Димитрий Арзуманов считает, что «христианское сообщество уже объединено в Церковь – совершенную и самодостаточную организацию» и «создавать структуру, параллельную Церкви», не нужно. «Вообще христиане должны составлять все общество вплоть до президента», - заключил он. 

Настоятель храма Воскресения в Кадашах прот. Александр Салтыков считает, что создать аналог «Европейской народной партии, опирающейся на христианские ценности и представляющей христиан разных национальностей и разных деноминаций в Европарламенте», в России вряд ли возможно. По его мнению, «нужно, скорее, ориентироваться на православное представительство во всех партиях, чем на выделение особой партии». 

Игумен Сергий (Рыбко), напротив, убежден, что христианская партия нужна и своевременна – «она, по крайней мере, будет защищать права православных людей и Православной Церкви». «Если священнослужители по канонам не могут участвовать в политической борьбе, - напоминает игумен, - то миряне могут».

Эту же позицию поддержал cвященник храма свмч. Параскевы Пятницы в Качалове Андрей Алексеев.

Иеромонах Димитрий (Першин) напоминает, что «православная партия не может и не должна выражать мнение всей Церкви - решения Церкви выражают только Собор, Синод или патриарх». Однако, по его мнению, «было бы замечательно, если бы в России появилась полноценная, не карликовая, партия христианских демократов». «Я не вижу ничего странного и плохого в том, что какие-то движения могут влиять на принятие политических решений, исходя из тех представлений о достоинстве человека, о его свободе и социальной ответственности, которые укоренены в христианской традиции», - сказал он. 

 
Протоиерей Александр Борисов, настоятель храма Космы и Дамиана в Шубине, считает создание христианских партий в России вполне возможным. «Cоздание партии, опирающейся в первую очередь на христианские ценности, должно быть очень ответственным и взвешенным шагом, - предостерегает, однако,  священник, - ведь в случае неудачи может быть дискредитирована и сама христианская идея». 

Протоиерей Максим Первозванский озвучил сходные опасения: «Политические партии не застрахованы от ошибок и провалов, кроме того, в трудные времена властям приходится принимать серьезные решения, которые не пользуются поддержкой большинства населения, например, повышение налогов – и если этим будет заниматься христианская партия, то неизбежно она потеряет сторонников, а, значит, их потеряет и Церковь».

17.01.2012
Информационно-аналитический центр «СОВА»



В Общественной палате считают, что создавать "православную" партию в России нельзя

Москва. 12 января. ИНТЕРФАКС - Создание "православной" партии в РФ противоречит российскому законодательству, заявили в Общественной палате. 

"По закону православную партию, действительно, создавать нельзя", - заявил член палаты, директор ассоциации НКО по защите прав избирателей "Гражданский контроль" Георгий Федоров, которого "Интерфаксу" процитировали в пресс-службе Общественной палаты.

По его словам, возникновение хотя бы одной "религиозной партии" выльется в межконфессиональное напряжение и последующее создание большого количества новых подобных партий просто для того, чтобы удержать равновесие.

"В итоге, при самом лучшем исходе у нас будут новые избыточные и не политические по своей сути партии. В худшем, внутри подобных квазиполитических структур освоятся радикальные течения, и в этом случае последствия могут быть уже едва ли обратимыми", - сказал Г.Федоров.

Он считает, что нельзя увлекаться аналогиями с Западной Европой или Турцией в силу того, что там иная расстановка сил и другие исторические традиции. 

"Думаю, что заявление было сделано отцом Всеволодом прежде всего для того, чтобы провести мониторинг последующей реакции в церковных и светских кругах, а также, чтобы инициировать некую общественную и экспертную дискуссию", - предположил Г.Федоров.

Ранее глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин в коллективном блоге "Православная политика" призвал подумать о том, возможна ли в России "православная" партия.

12 января 2012
Interfax