С легкой руки Федора Ефимовича Мельникова дореволюционный период с 1905 до 1917 года назван «золотым веком старообрядчества». Так звучит название третьей главы известной его книги «Краткая история древлеправославной (старообрядческой) Церкви». Мне давно претило употребление этого словосочетания, хотя со всем уважением отношусь к талантливейшему начетчику. Давайте разберемся, насколько оно точно отражает историческую реальность тех дней.
Вчитаемся в написанное Ф.Е.Мельниковым: «В истории старообрядческой церкви, – пишет он, – был свой "золотой" век. Весьма кратким он был – каких-нибудь 10-12 лет (1905-1917 гг.), но по своему весьма богатому содержанию, необычайной широте деятельности и напряженности всех сторон церковно-общественной и соборно-иерархической жизни этот период стоит целого столетия и действительно заслуживает названия "золотого", ибо он был на самом деле славным, ярко-блестящим, внутренне насыщенным и глубоко жизненным»1. Закавыченное слово «золотой» и условное значение «века» (десять, а не сто лет) наталкивает на мысль о мифопоэтическом восприятии Мельниковым указанного отрезка времени.

Стоит ли нам, сегодняшним староверам, повторять восторженное определение начетчика применительно к тому отрезку, который предшествовал двум революциям? Мы не виним Федора Ефимовича в романтическом восприятии предреволюционного времени в истории старообрядчества. Как верно сказал Есенин, «Лицом к лицу/ Лица не увидать./Большое видится на расстоянье»… Никто не будет спорить и с тем, что строились храмы, открывались школы и типографии, издавались журналы и книги и т.п., что могло вызвать некоторое «головокружение от успехов». Однако наряду с этим шел параллельный процесс обмирщения и расслоения староверов, уход скорее в светскую в культуру, чем углубление в веру.

Впервые обратила на это внимание, когда стала заниматься историей коллекционирования, изучать династии старообрядцев. Почему именно представители известных старообрядческих фамилий для нас так важны? Потому что они – «цвет староверия», те, кто обладал финансовым капиталом и политическим весом, кто был на слуху, и кого вспоминают в первую очередь историки и культурологи, не говоря об обывателях, когда речь заходит о старообрядчестве. Именно через призму знаменитых династий воспринимается старообрядчество, как общество «благотворителей и меценатов», любителей и хранителей русской культуры.

То, что пишу сейчас, пишу с сердечной болью за старообрядчество. Первое, что бросается в глаза – это заметное изменение внешнего облика староверов известных купеческих династий к концу XIX – в начале ХХ века. Посмотрите на фотографии Рябушинских и Морозовых, а теперь, благодаря книге Е.М. Юхименко, и на фотопортреты Рахмановых. Что мы видим?

Зинаида Морозова
Исследовательница династии Морозовых Н.А.Филаткина, проанализировав традиции и новации фамилии, заключает: «Регулярно бывая за границей, имея свои торговые конторы в различных городах Европы, в том числе в Ливерпуле, Морозовы постепенно и во внешнем облике и в поведении усваивали черты и манеры европейцев, прежде всего англичан, как это ни парадоксально, сохраняя при этом приверженность старой вере…»2.

Этот вывод можно отнести не только к Морозовым, но и к другим купеческим фамилиям старообрядцев. Посмотрим на портреты Морозовых (Абрамовичей) кисти В.А.Серова: Михаил и Иван изображены в костюмах с галстуком, с коротенькими бородками. С такой же короткой, «условной» бородкой ходил и Савва Тимофеевич Морозов. Супруга последнего, Зинаида Григорьевна, в платье с корсетом, со странной прической – не то со стрижкой, не то просто с поднятыми кверху волосами.

П.П. Рябушинский
Вот характерный пример – Павел Павлович Рябушинский: короткая, донкихотская бородка, пенсне и галстук, модный костюм. Михаил Павлович Рябушинский с чуть более окладистой, но подравненной бородой, зато его супруга – Татьяна Фоминишна – совершенно светская дама: взбитые кверху вьющиеся волосы, подкрашенное лицо3. Вот фотография Дмитрия Павловича и Веры Сергеевны Рябушинских после венчания (1906 г.). Он – в костюме с иголочки, в котелке и с тростью, она – в модном жакете и юбке, на голове шляпка с перьями.4 Кто скажет, что это – старообрядцы? На известном портрете А.Дункера из ГИМа (1870-е гг.) Павел Михайлович Рябушинский в правой руке держит сигару…

А. Дункер П.М. Рябушинский 1870 (ГИМ)
Вот характерный пример – Павел Павлович Рябушинский: короткая, донкихотская бородка, пенсне и галстук, модный костюм. Михаил Павлович Рябушинский с чуть более окладистой, но подравненной бородой, зато его супруга – Татьяна Фоминишна – совершенно светская дама: взбитые кверху вьющиеся волосы, подкрашенное лицо.3 Вот фотография Дмитрия Павловича и Веры Сергеевны Рябушинских после венчания (1906 г.). Он – в костюме с иголочки, в котелке и с тростью, она – в модном жакете и юбке, на голове шляпка с перьями4. Кто скажет, что это – старообрядцы? На известном портрете А.Дункера из ГИМа (1870-е гг.) Павел Михайлович Рябушинский в правой руке держит сигару…

Елена Михайловна Юхименко точно подметила произошедшую перемену внешности одного из представителей династии Рахмановых. Она сравнила неподписанную фотографию Ивана Карповича Рахманова начала ХХ в. и фотопортрет 1910-х гг., когда он стал активно работать в совете Рогожской общины: «на этой фотографии у него типично старообрядческий облик, куда только делись жесткий бобрик и щеголеватые усы»5. Не многие претерпели такое изменение внешности в сторону благочестия…

Стремление к трансформации своей внешности, будь то стрижка волос, бороды, стремление за модой в одежде и прическах и т.п. (знаю по себе), - ничто иное, как внутренне (порой неосознанное) недовольство теми рамками, в которые поставлен человек, внутренний хаос. Недовольство внешностью современные психологи назвали «нормативная неудовлетворенность». Для себя называю это явление «внутренним бунтом», «усталостью от благочестия». Напротив, внутренняя стабильность, душевное равновесие, приводит и к равновесию во внешности, к ее статичности, даже консервативности.

Савва Морозов

От внутренней нестабильности рождаются психические отклонения и даже заболевания, появившиеся в старообрядческой среде. Известно, что на строительство Алексеевской психиатрической больницы на Канатчиковой даче, самый крупный взнос сделали В.Е.Морозов – 60 тысяч рублей и Т.С.Морозов старший – 100 тысяч рублей6. В.А.Морозова, в память больного мужа, Абрама Абрамовича Морозова, решила учредить университетскую психиатрическую клинику. Через несколько лет она же создала приют для больных неврологическими болезнями7.

Когда на Никольской мануфактуре вспыхнула забастовка, Савва Морозов попал в трудное положение и потребовал у матери права единолично распоряжаться делами фабрики. В ответ она отстранила Савву Тимофеевича от управления мануфактурой и пригрозила учредить над ним опеку как над душевнобольным. Признаки депрессии у Саввы отмечали многие современники. Не случайно, видимо, после его смерти, Мария Федоровна, жена Т.С.Морозова-старшего, построила корпус для неврологических больных памяти своего сына – Саввы Тимофеевича8. Не будем множить примеры…

К показателям внутренней нестабильности, оторванности от традиции, относится и изменение отношения к браку. Савва Морозов женился на разведенной Зинаиде Григорьевне (первый муж – Сергей Викулович Морозов). Козьма Терентьевич Солдатенков, несмотря на внешний вид старообрядца с окладистой бородой, жил в гражданском браке с француженкой «Клемансой» (Клеманс Карловной Дюпюи), прижил с ней сына, которому не дал своей фамилии. Иван Абрамович Морозов заключил мезальянс с женщиной, принадлежащей к более низкому сословию. Он увлекся хористкой «Яра» Евдокией Кладовщиковой, по сцене – Лозенбек. Связь И.А.Морозова продолжалась много лет, плодом ее стала дочь Евдокия-младшая. Много лет спустя, по настоянию друзей, Иван Абрамович обвенчался с Кладовщиковой9. Это далеко не все примеры, но и их достаточно, чтобы понять степень расшатанности старинных устоев в коренных старообрядческих семьях.

В противоречие с древнерусской культурой входили балы и театры, регулярно устраиваемые в домах купцов-старообрядцев, а также строительство театров на их деньги. Согласитесь, это не больницы, школы и приюты, которые традиционно считались благим делом христианина. Не уверена, что нужно было активно вмешиваться в политику, как это делал, например, П.П.Рябушинский, а также создавать свои банки. Ведь банк – это деньги в рост; кто-кто, а мы, староверы XXI века, знаем не понаслышке о «безгрешности» банковского дела.

То же можно сказать и о коллекционировании. Изначально староверы собирали иконы, рукописи и старопечатные книги, и не для «домашнего музея», а для поддержания правоты и красоты старой веры. Затем собирание стало перерастать в иные формы. Вместо древнерусской живописи коллекционеры-старообрядцы стали собирать светскую живопись, русскую и зарубежную, с фривольными порой сюжетами. Круг коллекционируемых вещей постоянно рос: монеты, гравюры, фарфор, стекло и т.д. Коллекционирование стало тяжелой страстью для многих. Хорошо об этой болезни написал Михаил Ардов: «Еще будучи мирянином, я иногда задавался вопросом: что такое упоминаемый в молитвах грех "мшелоимства"?.. Мне уже тогда казалось, что это должно иметь ко мне какое-то отношение. Так оно и вышло, ибо мшелоимство – страсть к дорогим изящным вещам, у монахов – держание в келье ненужных в обиходе предметов». Старообрядческое мшелоимство приобрело популярность. Ну как же! Столько музеев пополнили свои коллекции из старообрядческих семей. Мне, как музейщику, тяжело говорить об этом, но лучше было бы им собирать иконы, как это делал Степан Павлович Рябушинский…

В заключение хочу сказать, что пока одни старообрядцы занимались храмоздательством, печатанием богослужебных книг и трудов начетчиков, пока собирали съезды для выработки принципов жизни старой веры в условиях начала ХХ века, другие старообрядцы ездили в театры и рестораны, танцевали на балах, собирали предметы искусства, одевались в модные и дорогие вещи, носили бриллианты. Порой это делали одни и те же люди, что говорит о расщеплении сознания.

Помните сон Навуходоносора и толкование его Даниилом? «А что ты видел ноги и пальцы на ногах частью из глины горшечной, а частью из железа, то будет царство разделенное, и в нем останется несколько крепости железа, так как ты видел железо, смешанное с горшечною глиною. И как персты ног были частью из железа, а частью из глины, так и царство будет частью крепкое, частью хрупкое (Даниил 2:41,42). Не так ли и староверие: частью «железное», частью – «глиняное», хрупкое. Подозреваю, что найдутся охотники побить меня камнями. Но, может, не стоит громко возглашать о «золотом веке старообрядчества», а стоит пользоваться более скромным понятием – «десятилетие свободы»?..

[1] Мельников Ф.Е. краткая история древлеправославной (старообрядческой) Церкви. – Барнаул, 1999. С.407.
[2] Филаткина Н.А. Династия Морозовых: лица и судьбы. – М., 2011. С. 111.
[3] Петров Ю.А. Династия Рябушинских: Книга-альбом. – М., 1997. С.136-137.
[4] Там же. С.155.
[5] Юхименко Е.М. Рахмановы: купцы-старообрядцы, благотворители и коллекционеры. – М., 2013. С. 74.
[6] Филаткина Н.А. Династия Морозовых: лица и судьбы. – М., 2011. С.48.
[7] Там же.
[8] Там же. С.52.
[9] Там же. С. 131.

«Самарское староверие»


Комментарии на «Самарском староверии»


Злободневная, оздоровляющая статья. Факты, сопоставления ясно показывают всестороннее разложение богатых староверов. Отступили от Евангелия, а ведь там сказано: ..."трудно богатому войти в Царство Небесное; еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие". 
Юля, спаси Христос.
glrem


Спаси Христос! Очень правильная статья. Я три года назад сделал на Аввакумовских чтениях в Перми доклад на эту же тему под названием "Позолоченный век". Посмотрел довольно много источников. На самом деле, это была эпоха глубокого кризиса нашей Церкви, застрельщиком которого выступила старообрядческая буржуазия, но который серьезно проник и в старообрядческие массы. От иных фактов просто берет оторопь. Сегодня ситуация в РПсЦ намного здоровее, при всех наших проблемах.
Георгий


О чем вы говорите?! если 100 лет назад так в старообрядчестве выглядели только лишь некоторые представители купечества, то сейчас таковые 90% прихожан, здесь и брадобритие и волосострижение (у женщин) и табакокурение, я уж не говорю о галстуках, костюмах на европейский лад, американизированную одежду, евроремонты в квартирах, отдых в Египтах и таиландах и т.д. и т.п. Т.е. стремление обуржуазиться, объевропеиться стало не меньше, а почти всеобщим. При такой нашей действительности эти виды купцов еще вполне приличны. Современные крупные предприниматели старообрядцы вообще за редким исключением имеют хотя бы двухнедельную щетину.
А то получается что в нач. 20 в. старообрядчество было в глубоком духовном кризисе, а сейчас дескать все замечательно.
Aleko